ДИСКОГРАФИЯ

1. Интро
2. Я настоящий человек
3. Колумбарий
4. Изерли
5. Негативные люди
6. Майданек
7. Это не то что я думал
8. Полет в мусоропровод
9. Тело человеку дается как машина
10. Я буду прогрессивен
11. Все вокруг меня без смысла
+ Bonus-Tracks Live:
12. Интро
13. Изерли
14. Майданек
15. Это не то что я думал
16. Полет в мусоропровод
17. Я буду прогрессивен
+ Bonus-Video:
1. Это не то что я думал

Отредактировано 13 (2007-09-05 22:38:56)

>>> "Радиационная активность из мусорного бака" [ 1995 ]
1. Интро
2. Работэйшэн полный диградэйшэн!
3. Мёртвый политик
4. Индустрия смерти
5. Атомная романтика
6. Ядерный взрыв
7. Не доверяй военным
8. Отстаньте и забудьте!
9. Панк эйфория
10. Почему не я?
11. Панк дестроер революшен
+ Bonus:
12. Помойки из людей
13. Дохлая музыка
14. Я настоящий человек
15. Всё вокруг меня без смысла
+ Bonus-Video:
1. Работэйшэн полный диградэйшэн!

>>> "Токсидермисты городского безумия" [ 1999 ]

1. ФОТОРОБОТ
2. ТРАГЕДИЯ НА АВИАМОТОРНОЙ
3. KRISTALL NACHT
4. ЧУГУННЫЙ МОЗГ
5. ПОВЕСЬСЯ - ДОКАЖИ ВСЕМ,ЧТО ТЫ СЛАБ
6. МЁРТВЫЕ КРЫСЫ
7. 90-60-90
8. МОСКВА НЕ СТАНЕТ ЛОНДОНОМ
9. МЕГАСИТИ 1
10. KILLER - БРАКОДЕЛ
11. РАЗДВОЕНИЕ
+ bonus track :
12. НЕ ГОЛОСУЙ !
+ bonus video:
1. МЕЧТЫ НОРМАЛЬНОГО РЕБЕНКА
2. МЕГАСИТИ

>>> "Протест Деталей Механизма" [ 2004 ]
1. Настоящий человек
2. Работэйшен = деградейшн
3. Колумбарий
4. Понты - дороже денег
5. Кристал Нахт
6. Индустрия смерти
7. Жизнь - это товар
8. 90-60-90
9. FcDonalds
10. Мегасити
11. Помойки из людей
12. Атомная романтика
13. Фоторобот
14. Негативные люди
15. Борьба с пустотой
16. Мертвые крысы
17. Ты так хотела стать...
18. Анархия
19. Любовь убивает
20. Философия
21. Повесься...
22. Не голосуй
23. Реинкарнация

>>> "Реинкарнация" [ 2005 ]
1.  Реинкарнация
2. Австралопитеки идут 
3. Зависимость
4. Moscow City
5. Гонки - моя жизнь
6. Алазавр
7. Душа
8. Робот-рай
9. Дождь
10. Добей родителей
11. Прогресс Разрушения

Интервью - О PURGEN ничего не было слышно достаточно долгое время. Чем вы занимались?
Руслан "Пурген" Гвоздев: - Не было слышно? Где? У вас в Нижнем Новгороде? Да у нас, наоборот, более активная стала жизнь, нежели 5 лет назад. Мы концерты давали, альбом записывали.

- Кличка Пурген воспринимается по-разному, когда ее носит 18-летний и 30-летний человек. Вам она сейчас не мешает?
П.: - Ну ты давай чего-нибудь поинтересней спроси...

- Когда ты поставил первый ирокез?
П.: - Очень интересно... Лет в 16.

- Лучший рецепт ирокеза.
П.: - Рецепт? С приправой: побольше майонеза, кетчупа и перца.

- Какой у тебя был самый крутой панк-костюм?
П.: - Не, у тебя неинтересные вопросы. Это то же самое, если бы ты пришла брать интервью у автомобилиста и задала ему вопрос о том, как он первый раз гайку закрутил. Я думал, ты меня спросишь, как модернизировать мотор, а ты меня про гайку спрашиваешь.
Ну какой рецепт ирокеза? На лак надо ставить. Ну что это у тебя за вопросы? На них отвечать - себя не уважать. Ты бы подошла к панкам и спросила: "Что вас интересует в группе?" Узнала, что интересно слушателям.

- Большинство музыкантов, играя в своей группе, параллельно где-то работают. А вы?
П.: - Я работал, но уволился.
Олег (гитарист): - Я учусь на дневном в институте.

- Почему на дневном?
О.: - В армию не заберут. Это же настоящий концлагерь. Сейчас в армию никто не идет или только дураки.

- Почему бы не совершить настоящий панковский поступок?
О.: - Это будет не панковский поступок, а безумие.

- Но НАИВ, к примеру, прошли через армию.
О.: - Сначала нужно выяснить, кто такие НАИВ и какое отношение они имеют к панку.

- Как вы относитесь к НАИВУ?
О.: - Лично я к ним нормально отношусь. Они делают свое дело, но к панк-року они, к сожалению, отношения не имеют.

- Существуют на российской панк-сцене группы, играющие, по вашему мнению, настоящий честный панк?
О.: - ЧУДО-ЮДО (ученики и последователи Пургена. - Ю.Н.).

- Никогда не возникало желание помочь группе, подающей надежды?
О.: - Начинающие группы сами себя тянуть должны, они должны быть сами по себе. Ну, конечно, группа группе может помогать, но, в принципе, если группа может что-то делать, она это делает. А если группа ничего из себя не представляет, ей уже ничто не поможет.
У меня, на самом деле, есть своя группа ДИАГЕНS, ей около года, и в начале мне Руслан помогал. Сейчас мы уже сами по себе.

- То есть молодая группа не остается без внимания у московской публики?
О.: - Да, просто панк-культура всегда была запрещенной, "подвальной". А сейчас пошел какой-то пик панка, он стал, откровенно говоря, модным.

- Вы думаете, это нормально? Может быть, опять уйти в подполье?
О.: - Да нет, вряд ли. Тут тебе предлагают играть на более крупных площадках, поступает множество предложений, на которые ты, естественно, соглашаешься.

- Группа КОРОЛЬ И ШУТ именно так и делала... Как к ней относятся музыканты PURGEN?
О.: - С каждой группой так, конечно, не будет. Мы к ним никак не относимся. Играют они, ну и пусть играют. Мне они ничего плохого не делают. Панк-группа - это социальные тексты, отражающие реализм. А у них? Они никакого отношения к панк-року не имеют, они играют для большой аудитории. А панк-рок навсегда останется андеграундом.

- MTV показывает аудитории группы, музыка которых стирает границы между стилями поп и панк. Это не мешает настоящему панку?
О.: - Поп-панк или калифорнийский панк является отдельным движением панка, не имеющим отношения к радикальному панку. Он живет отдельно и вряд ли причиняет вред андеграунду. Естественно, и публика разная. Там у них такие модные люди, пепси, кока-кола. То же самое скейт-панк. То есть реальности никакой не отражает, просто гитары относительной тяжести добавлены и барабаны. Да и вообще панк вмещает в себя кучу разных течений и стилей.

- Кстати, в вашем новом альбоме "Destroy For Creation" достаточно много электронных кибер-панковских фишек. Вы не боитесь, что поклонники старого PURGEN не поймут нового звучания?
П.: - Да мне, по большому счету, все равно. Я же не стараюсь им угодить и делать то, что им нравится. Если делать музыку, чтобы им угодить, это будет уже не панк-рок, а поп-музыка. Ничего все равно не получится, если будешь на конъюнктуру работать.

- Общаетесь ли вы со своими поклонниками?
О.: - Нас публика неправильно понимает. Начинает кумиров из нас делать, а среди панков поклонников быть не должно. Должны быть единомышленники, которые поддерживают группу посещениями концертов, разделяют твою точку зрения. А на наши концерты ходит много моих друзей. Я и сам люблю потусоваться в зале, меня это прикалывает.

Интервью с Пургеном 01.04.99 Сидим у Пургена дома, 11 этаж. На кухне. Стол завален всевозможными предметами, И причем по жизни все так лежит,
В. - Ты как, вообще, в такой обстановке ориентируешься?
П. - Я знаю, что где лежит. Может быть, это бардак, конечно, полный, но я знаю, что где лежит, и могу найти в течение минуты любую вещь во всей квартире. Хотя, кажется, что здесь везде все разбросано, и завал полный.
В. - Сейчас у тебя в группе новые музыканты, фактически. Как ты считаешь, в связи с этим улучшится ли звук группы, качество записи? В принципе-то, «Purgen» - группа, которая имеет не особо качественные записи. Или ты считаешь, что для панка не важно, чтобы все было отточено и профессионально?
П. - Вот мы записали 4 альбома. И там везде «плохой звук». Но это со стороны он плохой, а на самом деле, это лучший звук, который к ним подходит, и самый оптимальный звук, которого можно было тогда добиться. Я считаю, чтобы передать что-то, нужно передавать без искажений, понимаешь? Вот сейчас у меня другой взгляд на звук. Если мы будем записывать альбом, то он будет с другим звуком. Те альбомы передают мир, который был в то время, то настроение... Видишь, мы все альбомы записывали как: мы, допустим, репетируем полгода - год альбом, а потом приезжаем на базу, где мы репетируем, включаем аппаратуру и заодно записываем альбом. Все эти 4 альбома так и записали. 1992 «Все государства - концлагеря» (Приехали на базу и за 3 часа записали). 1993 «Трансплантация мировоззрения». 1995 «Радиационная активность из мусорного бака». 1996-97 «Философия урбанистического безвременья»
В. - У вас много очень глубокомысленных песен, серьезных текстов...
П. - Да. Я считаю, что панк-рок - это серьезная музыка, это для мозгов. Это музыка, чтобы подумать, понимаешь? Не чтобы релакснуться, или чтобы это фон был, чтобы ты не напрягался. Мне нравится такая реакция, когда люди включают нашу запись, они напрягаются сразу, лица серьезнее. Жесткий звук, напор идет, какие-то тексты такие, что их всех передергивает. Я считаю, что это и есть панк-рок.
В. - У вас на концертах я бы не сказала, что очень много думающих панков. Большинство...
П. - Ведь в панке, как и в любом течении, много левых людей. Большинство молодняка воспринимают панк как «бесиловку», «пьянку», подростковые тусовки. Они плюются, блюют, держатся друг за друга, кричат: «Мы - суперпанки» - пьяные, у них сопли из носа текут. Если человек одел панковскую майку и сбрил себе виски - это не значит, что он панк. Зачастую, это просто временное увлечение. Я считаю, что панком человек рождается, и живет с этим до конца жизни. А в нашей стране, т.к. у нас все через задницу, все извращенное и искаженное, настоящие панки могут и не пойти в панк-тусовку, потому что здесь панк подразумевает под собой это плевание, какашки и всякую дребедень. А просто быдло какое-нибудь, наоборот, может пойти в «панки».
В. - На Западе в панк/хардкор среде все большие позиции завоевывает вегетарианство, веганство. Как ты относишься к данной проблеме?
П. - В Америке, например, достаточно теплый климат. Там это мясо сто лет никому не нужно. Оно не лезет на жаре, понимаешь? Там, конечно, будешь питаться фруктами, и они там дешевле, потому что они растут там неплохо. Они там не пользуются мехом - «GREENPEACE». На хрена им там шубы нужны, если они в шортах ходят? Я тоже против убийства животных, но, когда у тебя мороз 30 градусов, тут любой американец сразу шубу оденет, чтобы ему тепло было, и мясо начнет есть, чтобы была сила, и водку начнет пить, чтобы не простудиться, не заболеть. Тут другая система.
В. - А ты много мяса ешь?
П. - Каждый день пытаюсь, когда деньги есть, и фрукты. (смеется). Какой панк у нас здесь может позволить фрукты? И кефир пью. И йогурт пью. Когда деньги есть.
В. - У тебя выходили пластинки за рубежом. И «Purgen» - одна из самых известных русских панк-групп за границей. Я знаю, тебе приходит большое количество разной информации, из разных стран пишут письма... Кто пишет, о чем, из каких стран?
П. - В основном, пишут те, кто занимается панк-общественной деятельностью, что-то выпускают, приглашают нас участвовать в сборниках, с радио каких-то иностранных, или пишут просто какие-то люди, которые интересуются русским панк-роком, хотят это услышать.
В. - А много таких людей?
П. - Мне за год пришло писем сто.
В. - Из каких стран?
П. - Америка, Мексика, Франция, Англия, Швейцария, Германия...
В. - И чем их так русский панк-рок интересует?
П. - Не то что русский... Просто хотят услышать наши записи, потому что наши пластинки и кассеты, в основном, в Америке и в Германии распространяются, потому что у нас там близкие друзья. Но та же американская пластинка и в Японии продается, в Канаде.
В. - А кто вам в Америке выпустил пластинку?
П. - Тот человек, которому понравилась наша группа, наши записи.
В. - Откуда он их получил?
П. - Он, прям, приехал ко мне и все переписал.
В. - А как он о тебе узнал?
П. - Я давал интервью в «Maximum Rock&Roll», оставил там свой адрес. И в один прекрасный день - сижу дома: звонок в дверь, стоит американец в нашивках и шортах с бритыми висками: «Привет!». У него кличка Red Nick. Он фанатик России и всю жизнь хотел услышать панк-рок на русском языке. Панк идейный, причем, он преподаватель в каком-то университете. Переписал записи и выпустил «Трансплантацию мировоззрения» (1993 год).
В. - А как лейбл называется?
П. - Я не знаю.
В. - Ты знаком с разным панк-роком из разных стран. Что тебе более близко?
П. - Да, у меня много очень кассет - и польские, и чешские, и японские панк-группы. Дальше всего мне - это американский панк-рок, особенно, это современная калифорнийская музыка типа «Offspring», «Rancid», хотя «Dead Kennedys» мне очень нравятся, «Hysteric» - тяжелый панк. А ближе всего мне социалистический панк - польский, немецкий (ГДРовский). Мне больше нравится панк-хардкор, панк-металл, посерьезнее, потяже лее, побыстрее. Польский «Postrejiment», например. Социальный сарказм, жесткий панк.
В. - Как ты относишься к стрейтэйджерству?
П. - Положительно. Сейчас я стараюсь как можно меньше пить, как можно меньше курить, меньше всего этого употреблять. Но это сложно. Сигареты я курю - это привычка, но я хочу бросить, потому что это тупое занятие, которое портит мне легкие. Пьянство - то же самое. Ты тупеешь, тупой делаешь хренотню. А наркотики - это занятие для бездельников, у которых нет смысла в жизни. Я стараюсь быть стрейтэйджером. Но я иногда курю, иногда пью, иногда кyрю траву. Но стараюсь делать это как можно меньше. Организм ведь сам все вырабатывает: и эйфорию, и праздник, и когда ты долго употребляешь алкоголь, все эти вещества в организме, которые тебя заставляют жизни радоваться, перестают действовать. Это все очень плохо. Лучше слушать музыку, заниматься любовью, заниматься спортом. Я раньше занимался спортом, но потом начал пить, курить... А тут недавно пробовал опять начать подтягиваться, грушу долбить, в форму себя привести. Вот, например, на улице ко мне кто-то докопался, и я начал с ним драться, все руки себе разбил сразу, потому что не готов к этому. Да, я его побил, но своему телу вред нанес... Или тебе срочно нужно куда-то добежать. Ты пробегаешь 20 метров и уже никакой. Что это такое? Конечно, лучше заниматься спортом. В здоровом теле - здоровый дух. Такой панк-образ жизни - секс, наркотики, рок-н-ролл - человека хватает на 5 лет, и его можно на помойку выкидывать. Так нельзя жить. Но кому-то нравится. Я понял, что я пью только тогда, когда мне плохо. Главное, чтобы это не превращалось в зависимость. Я люблю, конечно, и пораспиздяйничать, и полентяйничать, и нажраться, и побуянить. Это все, конечно, круто, но это не смысл жизни. Также мне не нравятся эти крутые люди, которые родились и непонятно зачем живут. Понимаешь, пустышек много. Инкубатор. Я не понимаю, зачем они живут, они сами этого не понимают. Им не досталось чего-то. Они не радуются, они не плачут, не смеются. Просто живут себе и живут потихонечку. Не высовываются, не выебываются, не шумят. Также мне не нравятся бандиты, насильники, фашисты, коммунисты, сатанисты, наркоманы, алкоголики. Почему мне не нравится государство? Государственная система, тем более советская, - это грубая работа, это примитив. Она рассчитана на то, что как бы массам было хорошо. А массы - это те люди, которые рождаются и умирают незачем. Они нужны для того, чтобы кормить это правительство, содержать. Чтобы как барашки на них работали, чтобы было всем спокойно и хорошо. Но это же не все общество. А остальные?
В. - Ты представляешь свою жизнь без группы «Purgen»?
П. - Понимаешь, группа «Purgen» была всю жизнь и будет. Только сейчас мысли выражаются в каких-то звуках, раньше выражались в каких-то картинах, а потом могут выражаться в каких-то видеозарисовках или в чем-то таком. Это одно и то же.
В. - Это самовыражение, идет попытка понять окружающий мир через свое творчество, понять себя или это стремление повлиять еще на других? Для тебя какая сторона важнее в творчестве, в панк-роке?
П. - Понимаешь, ну, вообще, по фигу. Кстати, еще раз повтори вопрос. Я не помню, что ты спросила.
В. - (повторяет).
П. - Скорее, не то и не то. Это не самовыражение, и повлиять на других я не хочу. Просто меня прет что-то делать. Я это делаю сейчас. И если каких-то людей прет слушать это, они это слушают. Я рад, что есть люди, у которых похожий взгляд на мир, скажем так. Я никому не хочу что-либо навязывать. И по песням видно, что я не говорю, что это правильно, а то не правильно. Я просто высказываю свои мысли. «Вот, да, мне это не нравится или это нравится». Но, в основном, все песни: меня тронула какая-то проблема, я просто показываю, есть проблема. Например, я шел по улице, меня торкнула какая-то вещь. Я ее взял, сформулировал - и там уже смотрите на ваш взгляд. И все люди рассматривают ее, как хотят, по-своему. Я не навязываю никому свои идеи.
В. - Что тебя не устраивает в современной действительности у нас в России, например?
П. - Россия, это отдельный разговор. Меня здесь все не устраивает, в принципе. А по большому счету, мне не нравится ложь, обман, то, что люди приспосабливаются к жизни. Если мне что-то не нравится, не буду принимать это. Мне не нравятся эти тупые обыватели, которые смирились со своей жизнью, вообще, многие вещи не нравятся. Я не могу их все перечислить.
В. - А что, конкретно, тебя не устраивает в современном строе?
П. - Тоталитарный подход. Здесь все просматривается и обсматривается. Сейчас, конечно, кое-что изменилось. Все не так дубово, как раньше. Но в то же время, меня, например, все время останавливает милиционер и говорит: «Предъявите ваши документы». Просто за мой внешний вид. И я перед ним должен все время отчитываться: «Я - такой-то человек. Я вот там-то живу. Я ничего, не сделал плохого вам». Это уже неприятно.
В. - Вы играли концерты в Германии. Что тебя там поразило? Какое отличие от нас ты там, увидел? Что тебе понравилось и что не понравилось?
П. - Во-первых, я не очень хорошо знаю Германию, потому что я все время ездил в автобусе, и с людьми мало общался. Но что мне нравилось - в Германии все «как надо». Но у них очень скучно. Они живут, чтобы комфортно было. У них все спокойно и очень стабильно. Может, это просто непривычно после российских условий, кризис на кризисе. А там - ровная жизнь. Меня это даже обломало.
В. - Если бы у тебя была возможность жить в любой стране, ты бы покинул Россию?
П. - Я - русский. И если, честно, я рад, что я здесь родился. Я рад, что я вырос в Москве. Я не хочу никуда уезжать. Мне нравится Россия. Мне нравится Москва. Хоть я с чем-то здесь не мирюсь, но многое меня бесит, но я тут родился, значит, я здесь нужен. Да, я русский панк, московский чувак, и, вообще, все ништяк. (Ха-ха) (Сторона кассеты кончилась. Звенят стаканы). Что это мы разговариваем, вообще?
В. - А хрен знает.
П. - Не помнишь, что ли?
В. - По-моему, речь шла о том, что панк-рок - скорее, пофигизм. (Я - панк, и пошли все на фиг...) Или протест?
П. - Понял, понял. Вот есть обычные люди, которые вводят себя в режим и живут как роботы. А если не пошел куда-то на работу... (Я пару раз пробовал в жизни), то для меня это [плохо], просто смертельнно. У меня появляются сразу мысли: «На хрен я работаю на этого дурацкого бизнесмена?! На фиг я трачу. свое время?! Я что, родился для этого уродства?!» Для меня смертельно - работать. Я считаю, что панки - не мода, это просто такие люди. Они были все время. И в XV веке, всегда. Это такие люди которые считают, что они родились для чего-то, а не жрать, не продавать свое тело на работе... Я, вообще, не знаю, как эти интервью давать. Это все напрягает, и стремно. (Звенят стаканы).
П. - (допив остатки) Вообще, интервью лучше давать по-трезвому, а то заблуждаешься (смеется).
В. - Да, что-то я спросить хотела...
П. - Не помнишь?
В. - Многие считают, что в русском панк-роке больше пофигизма, а что ты думаешь по этому поводу?
П. - В русском панк-роке больше лохизма. На Западе этим больше занимаются, а у нас заниматься панк-роком очень сложно. Много побочек. Потому что [плохо], это деревня железная. Даже чтобы репетировать, просто играть в группе, нужно платить большие деньги. Уже у многих панк-групп нет денег, чтобы покупать базу, репетировать. Здесь нельзя этим серьезно заниматься. Если ты панк, то тебе хуже. На тебя будут тыкать пальцем, считать за второй сорт. Поэтому в России в панк-роке нет леваков, чтобы левый человек подписался: «Я-панк. Я играю панк-рок...» А наши панки - это люди, которые почувствовали, что у них есть творческое начало, и, зачастую, они пьющие распиздяи, лентяи. Они не могут найти денег. Сколько я групп знаю, половина просто обламывается, умирает быстро очень из-за того, что жизнь тяжелая.
В. - Ну, да. Если на Западе, человек, по крайней мере, может прожить на пособие по безработице, то у нас это фактически невозможно. Панки, они в какой-то степени, паразиты, потому что они не желают производить ничего для общества, этих тупых обывателей и государства, а поскольку у нас нет таких социальных, материальных пособий, как на Западе, они должны или сидеть на шее у родителей, или умирать с голоду. Поэтому у нас панк долго не выдерживает: или спивается, или старчивается, или попадает в тюрьму, или он, вообще, уходит из этого, женится, рожает детей, ведет образ жизни обывателя.
П. - Да. Типа такого. Здесь просто героический поступок - оставаться панком всю жизнь. Это или человек больной, даун, или, правда, идейный, но это редкостный человек выживает.
В. - Как ты считаешь, какая главная идея панк-рока?
П. - Я не знаю, какая главная идея панк-рока, но у меня главная идея такая. Вот вдет человек в розовых очках, и он доволен своей жизнью. [плохо]. Вот он идет, а справа от него избивают другого человека. А он идет: «А у меня жизнь такая пиздатая, и мне по фиг, никто не нужен». И для меня главная идея панк-рока: схватить его за шкирку и сказать: «Ты, что, чувак, вообще, ничего не видишь?». Развернуть его головой: «Вот видишь, тут избивают человека». На самом деле, это дурацкая штука, понимаешь? Но во мне такой панк живет. Я не могу смотреть на то, как люди, оплывшие жиром и в розовых очках, ходят. Мне хочется встряхнуть их и закричать: «[зачем это все?] ты отгораживаешься своим розовым заборчиком, посмотри, урод, что происходит вокруг!». Вот так просто показать ему и отпустить: «Иди дальше».
В. - Некоторые персонажи считают «Purgen» фашистской группой. Что ты можешь сказать по этому поводу?
П. - Что я могу сказать по этому поводу? Что эти персонажи просто лохи.
В. - А что ты можешь сказать по поводу своего отношения к фашизму?
П. - Для меня фашизм - вторая мировая война (1941-45 годы). Погибло немеренно людей от этого. Это просто чума, чума XX века. Это чернуха. Для меня три вещи очень черные - коммунизм, сатанизм и фашизм. Это чернуха непросветная - убийство, насилие, ужас. Это три тоталитарные вещи, которые, я бы никогда не хотел, чтобы повторились. Я против этого. Я против. А что касается коммунизма в его тоталитаристском понимании, я считаю, что начале 90-х мы внесли свой вклад в добивании этих сраных коммунистов, этой диктатуры, серости тем, что стебались над официозом все время, даже группу назвали «Ленин-самотык».
В. - Считаешь ли ты фашизм актуальной проблемой в России? И реальной угрозой? Или это скорее раздувается?
П. - Фашизма тут, вообще, и не было. Никогда. По-моему, и не будет никогда Здесь есть одна проблема реальная - национализм. В Россию, особенно это заметно в Москве, приезжают в больших количествах кавказские народы. И они ведут себя здесь по-своему. Они не изучают русскую культуру. Они внедряются силой со своими принципами и не считаются с русскими. Поэтому русские их не любят. Вот это реальная проблема. Все. Больше никакой проблемы нет. Какой там фашизм. Я считаю, здесь люди стремятся к демократии. Но здесь и демократия через жопу. Это Россия, понимаешь? Здесь все через задницу делается. Панк не должен быть опущенным. Панк - это думающая интеллигенция. Просто он специально одевается плохо, специально показывает людям: «Ах, вы жирно живете?! Ах, вы себе радужный мир придумали, такой пластмассовый?! Так вот вам панк-рок». Чтобы их вытащить оттуда, понимаешь? А не так, чтобы все живут в говне, и панки друг в друга плюются и считают, что в говне жить - это круто. У меня панк-рок просыпается, когда я нахожусь на тусовке мажоров. И все: «Извините, пожалуйста», «Ой, можно я сюда поставлю?», «Это уберу». Мне хочется запрыгнуть на стол и сказать: «Вы что, охуели!» Вот прямо так. Понимаешь? Когда я нахожусь среди, допустим, неврубающихся молодых панков (хриплым голосом): «О, [censored], ништяк, в помойку полезли все!» Мне хочется сказать: «Вы что, бомжи, что ли? Куда вы в помойку-то лезете?!» Вот у меня такой вот панк.

Интервью с Пургеном взято в начале мая, 1997 года В. - Какое у тебя образование
П. - Художник. 10 лет учился в художественной школе, а потом всё забросил.
В. - Да, ты рассказывал какую-то весёлую историю про голую девку.Что там произошло?
П. - Да. Девка – это совок, чёрный на белом. Во время предвыборной компании президента, в соседнем доме, в подвале, наш басист, нашел свежий труп голой девки, лет 15-ти. Её вытащили из подвала, и она валялась около дома целый день, с утра до вечера. Ко мне ещё сестра зашла, и спросила, не моя ли девка там валяется.
В. - Это не гон?
П. - Не, точно.
В. - Почему её не забрали?
П. - Из-за этой сраной предвыборной компании все менты были заняты, и поэтому её не могли забрать, и мы даже стрелки в тот день забивали около девки. А вокруг бегали дети, ходили люди.… И всё это в центре Москвы. Совковый ужас.
В. - Да, весёленькая история. А ещё ты что-то интересное про батю рассказывал.
П. - А-а-а, это… Он работал ведущим инженером на военном заводе, готовит технику для запуска боевых ракет. До этого долгое время работал на Байконуре. В то время решили они с мамкой приколоться, и прямо на Байконуре, там, где запускают ракеты, меня и заладили. И я, совсем малой, вынужден был лазить с мамой (делать то не хрена) по пусковой площадке. И в итоге получил свою порцию токсичной передозировки и радиации.
В. – Ты что-нибудь читаешь из литературы?
П. – Нет. Некогда.
В. – Кто в группе пишет тексты песен?
П. – Я. И музыку тоже.
В. – А остальные?
П. – Остальные добавляют, что нибудь при аранжировках, при записи, ну и всякое такое. Они настраивают меня на работу, придают мне силы, иногда что-нибудь подсказывают. Но основную энергию я получаю от музыки различных панк-команд,таких как Dead Kennedys, G.B.H. и многих других.
В. – А как тебе The Exploited?
П. – Ну, с начала они меня не очень прикалывали, но последние альбомы действительно только подтвердили, что они настоящая реальная группа. Они стали ещё более энергичней и тяжелее. Мне кажется, что это из-за того, что у них появился новый менеджер, который раньше занимался металлическими командами. Мы как-то звонили и говорили с ними по телефону. Может быть, притащим их в Москву.
В. – А как вы общались? Ты знаешь английский?
П. – Нет. Но сейчас в Москве живут панки из Германии, они не плохо знают язык, ну и естественно помогли нам.
В. – Ну и что же интересного поведал вам Watti?
П. – Много всего. Ну, например то, что до 88 года они жили на пособие. Все их альбомы выпускали пираты, а они не получали за это ни цента, и не имели к этому никакого отношения. А вот за последний альбом они получили 43 штуки гринов, из которых 20 они пропили и прожили за полгода. Ещё недавно они были в Шотландии. А после выхода “Massacre”, у них были концерты в Японии, Мексике и ещё где-то. В Мексике у них очень много фэнов и может они туда поедут пожить. Вот такие вот новости. А как тебе J.M.K.E.?
В. – Отличная команда, но у меня есть только 89 год “Kulmale Maale”.
П. – У меня довольно много их альбомов. 87 год – концерт в Подольске, 92 – “Американская культура” , 95 – “Спутник ресторан” и всякие другие. “Спутник ресторан” они спели на русском. Сделали коверы наших старых добрых хитов: “Калинка – малинка”, “В траве сидел кузнечик”, “Не думай о минутах с высока”, “Боже царя храни” и другие. И всё это в своём быстром таком стиле. Очень клёво. Недавно закатали ещё один альбом на эстонском, и их вокалист Villu Tamme обещал мне его выслать. Выступают они в основном в Талине и в Финляндии, Villu работает ещё в какой-то газете журналистом.
В. - А в Москве можно достать их альбом?
П. – Нет, в Москве J.M.K.E. не распостроняются, записи есть только у определенного круга лиц.
В. – Как ты с ним познакомился?
П. – Да в общем-то изначально с Villu познакомился Жабер. А потом в 94 году группа приехала в Москву на фестиваль, посвящённый Джонни Роттену.
В. – У них есть компакты?
П. – Да, есть. Они пишутся только в Финляндии.
В. – А какие панк-команды в Эстонии есть ещё?
П. – J.M.K.E. – это самая старая команда. Villu рассказывал, что в Эстонии много всяких молодых панк-групп, у них там нормальное движение, ведь сразу после перестройки в Эстонии появилось огромное количество крутых панков.
В. – Расскажи про вашего басиста. Недавно я был на “Панк-весне” в R-клубе, и когда вы выступали, он был излишне пьян и здорово лажал.
П. – Да, это был его последний концерт с нами. Его зовут Денис Kal Keln. Когда он был маленький, он был просто Калом, а теперь Кельн. Он уже в 13 лет был панком и таскал инструменты группы из дома на базу, что бы попасть на репетицию. Затем года два он отучился в Гнесинке, и когда подрос, стал панк-гитаристом. С нами он отыграл несколько концертов, и у него покатила такая фишка, что он рок-звезда. Начал тусоваться везде, строить из себя крутого, стал бухать по-чёрному. В итоге он допился до того, что у него началась алкоголическая эпилепсия. Когда он просыпался, то его начинало крючить, и приходилось вызывать скорую и впихивать в него реланиум.
В. – И кто же у вас сейчас на басу?
П. – Сейчас играет Проша, басист группы “Идиоты”.
В. – А как же “Идиоты”?
П. – Да они пока не играют, и поэтому басист свободен.
В. – А как ты думаешь, удалась “Панк-Революция” в “Форт-Россе”, осенью 96-го?
П. – Нет, это был самый плохой сейшен из этой серии. Вот первая революция была прикольная.
В. – На последнем сейшене секьюрити были скины, и тех панков, кто подустал, или просто прилёг, выкидывали вон. Так же скины, приходящие с улицы, всех доставали и в общем творился беспредел.
П. – Ну, это вина организаторов. Они работали не профессионально, и лажанулись довольно круто.
В. – Какие ближайшие планы?
П. – Сейчас мы готовим новый альбом, и так же собираемся где-нибудь выступать.
В. – Сколько всего у вас альбомов?
П. – Пять! Но первые два мы не распостроняем, так это уже не то, что нужно.
В. – Часто ли вы репетируете?
П. – Когда мы делаем альбом, то стараемся почаще, а так вообще-то не очень, потому что бызы – это постоянная проблема. Везде нужны деньги.
В. – Что ты пожелаешь всем панкам?
П. – Пусть они делают всё, что хотят.